Как наши журналисты защищают Родину

В прошлом году, накануне Дня журналиста, который отмечается шестого июня, мы рассказывали об их фронтовых буднях в первые дни войны. И вот прошел ровно год. Что изменилось за это время?

Андрей: «Мы научились достойно воевать, значит, сможем одолеть и армейскую бюрократию».

Андрей пошел в военкомат на следующий день после ракетного удара по Одессе. Больше года воюет. Был ранен. Награжден «Стальным крестом» от главнокомандующего Валерия Залужного и медалью «За ранение» от министра обороны Алексея Резникова. Уверен, что Украина вернет Донбасс и Крым.

За год войны возненавидел армейскую бюрократию. Но чувства юмора не потерял.

— В армии я не вижу конца и края бумажной бюрократии. Мы ведем одновременно несколько бумажных журналов, которые дублируют друг друга. И эти журналы никто кроме проверяющих не читает. Если в шутку написать, что наш взвод съел за обедом предыдущего проверяющего из штаба, то командира, скорее всего, похвалят за «безупречное ведение документации», — иронизирует Андрей. — Ведь главное, чтобы журнал был заполнен.

Вместе с тем, два года назад в Украине начал работать «режим без бумаг». По замыслу авторов этой реформы, мы постепенно должны перейти на электронный документооборот. Чиновники не будут требовать у граждан справки и бумажки, а обязаны сами, по своим каналам, запрашивать недостающие документы. Конечно, звучит немного фантастично, но, по крайне мере, предполагает возможность развития.

А вот армейской бюрократии, судя по всему это не касается.

Сегодня, по словам Андрея, на любое действие нужно писать рапорт со словами «прошу вашего ходатайства перед высшим командованием». Потом этот рапорт пойдет по цепочке командиров вверх и обязательно вернется, но уже с комментарием, что он написан неправильно и нужно переписать.

А еще эти бесконечные расследования! Потеряли в бою аптечку или рожок от автомата? Ваша форма сгорела? Ваш бронежилет срезали во время эвакуации? Готовьтесь к бумажному расследованию. И пока оно не закончится, вы не получите новый инвентарь взамен утерянного, — рассказывает Андрей. — Как изменить эту ситуацию, я не знаю. Мы научились достойно воевать, значит, сможем со временем одолеть армейскую бюрократию. У нас талантливые программисты и военные аналитики. Они обязательно разработают надежную систему для быстрого принятия решений и ведения документации. Страны НАТО будут нам завидовать. А пока мы имеем то, что имеем.

Федор: «Если не уволят принудительно — останусь в армии до конца войны»

Литературный редактор и переводчик Федор отправился в военкомат сразу же после начала полномасштабной войны — 25 февраля. Несмотря на то, что исполнилось ему к этому времени 58 лет.

Сначала ни в ВСУ, ни в тероборону его не брали. Но Федор своих настойчивых попыток не прекращал. И все-таки стал добровольцем.

Служит уже больше года. Правда, на фронт — в отличие от большинства своих сослуживцев первого периода — не попал.

— Как когда-то в шутливой форме сказал офицер-кадровик: «Если я тебя сегодня отправлю на фронт, меня завтра расстреляют», — вспоминает Федор. — Насколько знаю, мой возраст берут лишь при наличии дефицитной специальности. У меня такой нет. Так что остался в тылу. Как нам сказали, и здесь хватает работы, и ее тоже должен кто-то делать.

Вместе с тем, учения в его части проходят регулярно. И понятие о тактике современного боя есть у каждого тылового бойца — на случай необходимости.

«Больших» наград, рассказывает Федор, у него нет. Есть грамота от командира за добросовестную службу – обещает показать ее после победы. И особо отмечает доброжелательные, человечные отношения между сослуживцами.

— Большинство моих сослуживцев гораздо моложе меня. И я заметил, что они стараются по возможности меня «разгрузить» — чтобы дольше поспал, больше отдохнул, — не скрывает Федор. — Я, конечно, стараюсь этим не злоупотреблять и со своей стороны никого не подводить. Ну, и в целом отношения между людьми какие-то родственные что ли.

Через год ему исполнится 60 лет.

«Если не уволят принудительно — сейчас с этим вроде не так строго, как поначалу — может быть, останусь в армии до конца войны, — делится Федор. — Если будут еще силы, разумеется».