Когда мы расположились в удобных креслах, моя собеседница спросила:
– Что вас привело ко мне? В общем-то, у меня каких-то особых впечатляющих событий и встреч не было, чтобы писать в газете.
Я ответил:
— Вы прожили девяносто четыре года (это было во время беседы, а теперь Нине Семеновне уже пошел девяносто шестой – авт.). На мой взгляд, это своеобразный подвиг.
Было и приятное, и ужасное
Нина Семеновна, не по возрасту четко сосредоточенная на ясности мысли, неспешно начала свой рассказ:
– В жизни было немало и приятного, и ужасного.
– А именно?
– Ну, к примеру, то, что мой отец, Семен Федорович, был из семьи крымских караимов, которая имела сеть мануфактурных магазинов в Одессе. Так вот, советское государство ограбило ее до ниточки. Это что вам, не ужас?
Мне оставалось только сочувственно вздохнуть. А Нина Семеновна продолжила:
— Возьмите ту же поспешную эвакуацию. Первая бомбежка Одессы была 22 июня 1941 года, а мы покинули Одесскую гавань 12 июля на «Климе Ворошилове». Добрались под налетами немецких самолетов до Новороссийска, а оттуда поездом – до Пятигорска. В январе уехали в Туркмению. Там, конечно, тоже один ужас и кошмар. Голодали. Мама заболела и не могла кушать черный пайковый хлеб. Так отец за большие по тем временам деньги покупал картошку и пропускал ее через терку. Этим и спасли маму. Я чем могла помогала родителям. Мы тогда быстро взрослели. Отец был загружен работой. Возглавил институт по борьбе с трахомой*, которая поголовно гнобила и малых, и старых туркменов. Он с врачами ездил по кишлакам, на стойбища, не зная устали. И через год-полтора эта жуткая глазная болезнь была почти полностью ликвидирована.
Есть чем гордиться
– Вы, я знаю, очень гордитесь своим отцом.
– Есть чем гордиться, вот и горжусь. Он, чтоб вы знали, соратник самого Филатова. Вместе с ним создавал и поныне знаменитый глазной институт. Нелегко им пришлось тогда. Повезло, что с академиком Сперанским были в хороших отношениях. А тот был вхож и к Сталину, и к Молотову. Лечил их детей. Он и замолвил словечко, чтобы помощь одесситам была оказана в создании института. К нему прислушивались. А еще секретарь обкома партии посодействовал. У него воспалился зрительный нерв, и он ослеп на один глаз. Тогда главный большевик области обратился к Филатову. У необычного пациента обнаружили гнилые зубы. Их удалили, и зрение восстановилось само собой. Так вот и начал вникать руководитель области в проблемы института, способствовать их решению.
– А как сами, можно сказать, породнились с офтальмологией?
– Сначала стала студенткой мединститута в Ашхабаде, два года училась успешно, а по возвращении в Одессу стала третьекурсницей нашего медина. А до войны я училась в 71-й школе.
– Вы коренная одесситка?
– Уже в девятом поколении. И очень горжусь этим, как и Украиной.
– Мне рассказали, что на своем девяностолетнем юбилее вы со всей семьей вдохновенно спели Гимн Украины, чем, можно сказать, очаровали многочисленных гостей, в том числе и зарубежных.
— Да, было такое. Два внука, три внучки и правнук меня поддержали. А как же иначе? Украина – наша родная страна.
Открытки от пациентов
– Вы после окончания института почти полвека проработали в глазном институте, который создавали Филатов и ваш отец. Чем занимались?
– В 1947 году пришла в ординатуру и начала оперировать. Мне пересадку роговицы доверили. Теперь, знаю, это направление заглохло. И во многом из-за того, что брать роговицу от усопших без разрешения родственников нельзя. А тогда такого запрета не было, и мы восстанавливали зрение тысячам людей.
…Мы тогда не брали презентов, только просили пациентов, чтобы они присылали открыточки с поздравлениями к Новому году… раз пишут, значит, видят…
Мы тогда не брали презентов, только просили пациентов, чтобы они присылали открыточки с поздравлениями к Новому году. Люди со всех уголков страны писали. Это помогало нам отслеживать эффективность нашей работы – раз пишут, значит, видят.
– Нина Семеновна, презентов вы не брали, а как была отмечена ваша работа, каких наград удостоены?
– Главная моя награда – признание коллег. Они считали меня одним из лучших врачей. И этого вполне достаточно.
– Поддерживаете связь с институтом?
– Изредка бываю. Тех врачей, с которыми трудилась бок о бок, уже там нет, а некоторые медсестры работают. Так они принимают меня на ура. Радуются, что я еще на ногах. И, знаете, это так трогательно.
Труды и заботы
О многом еще поведала моя жизнерадостная, мудрая собеседница. И о маршале Жукове, с коим служил ее дальний родственник, который был немножечко шпионом; и о профессоре Головине, который возглавлял в Одессе глазную поликлинику, а затем уехал в Москву, где конкурировал, как практик, с самим профессором Авербахом, лечившим вождя мирового пролетариата; и о том, как в 1936 году в Одессе разрушали Покровскую церковь, а неподалеку строили школу для мальчиков, которые хотели стать летчиками; о внуках и внучках – ее гордости. Как ей не гордиться, к примеру, внуком Семеном, доцентом медина?
Когда спросил, почему Нина Семеновна сама не защитила диссертацию, она призадумалась, затем, слегка махнув рукой, сказала:
– Писала я свой научный труд. Но потом сожгла все. Посчитала, что на уровне, хотя бы приближенном к Эйнштейну, ничего не создам, а, так сказать, с проходной диссертацией решила не стучаться в храм науки. Не люблю посредственности. Подумала – хватит и тридцати научных работ, опубликованных в различных изданиях. Они были замечены и отмечены.
…решила изучить английский язык, чтобы читать Шекспира в оригинале…
Многое, очень многое волнует и интересует эту беспокойную женщину, прожившую в трудах праведных и заботах без малого век на земле. Недавно она решила изучить английский язык, чтобы читать Шекспира в оригинале.
На мой вопрос о том, какие традиции караимов поддерживают в семье, Нина Семеновна сказала, что и она, и ее родные абсолютно не религиозны и каких-то обрядов не соблюдают. А вот караимские пирожки с молодой бараниной и сыром обожают.
На просьбу дать совет читателям, что нужно делать человеку, чтобы прожить лет до ста и без старости, Нина Семеновна ответила: «Надо создать дружную, хорошую семью и иметь обеспеченных детей. Всем этого желаю».
Виктор Мамонтов
На снимках: Нина Семеновна Кальфа; Мемориальная доска на доме по проспекту Александровский, 19/21, где жил профессор Семен Федорович Кальфа, выдающийся врач и ученый офтальмолог
Фото Василия Скоробруха
*Трахома — инфекционное заболевание глаз
